Вот, что-то написалось) Название пока не придумал...
На тридцать втором километре Периметра, каждый раз углубляясь на пять, а то и семь километров работал Степанов. Ни кто уже не помнил его имени, да и кличку не дали, и был он просто Степановым: хмурым мужиком под сороковник, вечно страдающим хандрой.
После походов в Зону Степанов напивался до бессознательного состояния и плакал всегда ободном.
Как этот человек попал в Зону, гадали многие. Так и не угадали, а сгинули и теперь, неблагородное это дело – думать о Степанове. Да, есть такой человек, и ходит он в Зону. Носит оттуда порой невиданные до селе вещи. Ну и Бог с ним. Пусть ходит, носит – ничего не жалко!
Когда Степанов возвращался с рейда, в баре, где он выпивал, слышался шепот и смотрели на сталкера искоса. А он вываливал бармену хабар, заказывал водки и пил.
-Я убил человека,- пробурчал подвыпивший Степанов.
Бармен стоял и протирал бокал белым полотенцем. Он был рослым толстеньким мужчиной, всегда с алчной ухмылкой и прищуренными глазами.
-Ты всегда убиваешь,- усмехнулся бармен.
Степанов крутил в руках стакан и казалось, пытался что-то вспомнить, что-то давно забытое, но очень нужное.
-Сегодня я убил человека,- повторил Степанов и сделал глоток.
-О, да вы батенька уже! Не кайся Степанов,- продолжал улыбаться бармен,- зачем это тебе? Ты почти легенда, правда и проклятая, но легенда. Тебе рассказать притчу про еврея и статую?
-Ты мне говорил сотню раз,- встрепенулся сталкер,- не надо мне нотаций. Просто отпусти.
-И ты завтра опять придешь?
-Приду.
-Бармен задумался. Он поставил бокал и пошарил под стойкой.
-Уверен? Это не к добру,- уточнил бармен.
-Делай свое дело,- брезгливо кинул Степанов и снова сделал глоток.
-Ну, хорошо,- согласился бармен и снова пошарил рукой под прилавком.
Он достал толстую книжку в грубом черном переплете, на лицевой стороне которой был выгравирован католический крест.
-Слава Иисусу Христу!- чуть слышно молвил Степанов и перекрестился.
-Во веки веков!- начал бармен и вопросительно посмотрел на сталкера.
-Во имя Отца, и Сына, и Святого Духа. Аминь,- надрывисто прошептал сталкер и повторно перекрестился.
Бармен перекрестил мужчину распятием и снова посмотрел на него, тот продолжал.
-Последний раз был на исповеди два дня назад и вновь оскорбил Господа следующими грехами…
Сталкер долго перечислял свои грехи, после чего бармен прочел разрешающую молитву.
-..и я отпускаю тебе грехи во имя Отца, и Сына, и Святого Духа.
-Аминь,- плача сказал Степанов.
-Славьте Господа, ибо Он благ.
-Ибо вовек милость Его,- отвечал сталкер.
-Господь простил грехи твои. Иди в мире,- с улыбкой сказал бармен и закрыл библию.
-Благодарение Богу.
Бармен снова заполнил водкой осушенный ранее стакан и Степанов сделал глоток.
-Куда теперь?- осведомился бармен.
-В Зону,- отрывисто кинул Степанов, сделал глоток и, встав, направился к выходу.
-Удачи, сталкер,- сказал бармен и снова взял бокал в руки.
-Эй, Сидор, ты почему ушел сюда? Оставался бы батюшкой,- спросил кто-то из постояльцев.
-Залез как-то еврей на Килиманджаро…- начал бармен.
-Ой, не, Сидр! Кончай, а! Лучше плесни.
Через неделю нашли полуживого Степанова на окраине Зоны. Отнесли к Сидору, и тот долго колдовал над ним.
Через пять дней пребывания в доме Сидора сталкер издох.[i]