Помощь - Поиск - Пользователи - Календарь
Полная версия этой страницы: Объект-16
GAMEINATOR forums > АРХИВ > Открытый архив > Наше творчество
Капитан Flecktarn
В свободное от дел времечко во мне просыпается графоман, который, вырываясь наружу, строчит помаленьку.
Выкладываю на суд общественности коротенький отрывок. Заинтересует - продолжу выкладывать. А пока - вводная, так сказать, часть.
(Имя ГГ и мой Ник - совпадение, но ГГ списывается не с меня. Это этакий собирательный образ).

Выкладывать буду под спойлер.
- Откуда нам знать, что он не морлок? - держащий меня на мушке человек в камуфляже нервничал. Ствол его карабина ходил ходуном а голос дрожжал, - ты же знаешь, что они - неверные!
Его спутник, облаченный в старую "химзу"(1) и противогаз с затемненными стеклами пожал плечами.
- Хочешь - стреляй, но помнишь, что говорил старейшина о подозрительных путниках? - пробурчала "химза" скозь фильтры хрипящим, искаженным голосом.
- Ладно, ладно, но держи его на прицеле! - хлюпик, а как назвать такого труса, скривил недовольную гримасу и обратился ко мне, - ты пойдешь с нами, морлок, или кто ты там, черт тебя разберет.
Я пожал плечами и кивнул. Все равно, деваться некуда, до автомата, новенького, только недавно со склада, Калашникова, дотянуться не успею. Хлюпику достаточно дать повод и он нажмет курок своего оружия и все, привет. Зря я свернул на эту улочку. Впрочем, обо всем попорядку...

***

- Ты - сирота, терять тебе особо нечего, а нам нужна информация, позарез, понимаешь? - Смотритель, которого мы за глаза называли "вахтером" испытующе смотрел на меня.
- Да все я понимаю, как не понять, - все было действительно просто, как апельсин и я это осознавал. Родителей своих я не застал, отец погиб при вылазке на поверхность когда я был в утробе матери. А мама - она умерла при родах, выбор у врача был невелик, спасти меня или ее. Не знаю, почему но его выбор пал на меня.
- Вот и ладушки, я думал, уговаривать придется, - облегченно вздохнул Смотритель, "в миру" полковник Василий Васильевич Свердлов.
- Скажете тоже, уговаривать его, это же приключения. Эх, мальчишки, - его секретарша, Лерка, вошедшая с железным подносом в отсек, не упустила возможности вставить словечко. Народ поговаривал, что она спит с Василием за доппоек и хорошую, необреминительную должность. Может быть он, народ, и прав, но я не совал нос в чужое белье и промолчал, хотя с языка так и норовило слететь язвительное словечко за встревание в чужой разговор.
- Я таким же был, Лера. Спасибо за чай, ступай, - полковнику тоже пришлось не по душе такое поведение и он быстренько отправил секретаршу на выход.
Когда она, недовольно поджав губы, вышла, Василий Васильевич продолжил.
- Значит так. До окрестностей города тебя подбросят на броне, но дальше сам. Полноценной станции связи выделить тебе мы не можем, а вот небольшой приемник-передатчик - легко. Только береги его и следи, чтобы он не попал в чужие руки. Учитывай, что зона покрытия ретранслятора мала, да и помех многовато, но до города связи хватит. Экипаж "коробочки"(2) будет в окраинах города, в наиболее пустынном месте, которое смогут найти. Они установят ретранслятор, чрез него и держи связь. Техническая сторона тебе ясна?
Я кивнул. Работать с ППИ(3) мне уже приходилось. "Работать", правда, громко сказано. Обучение в учебном отсеке, вместе с компьютерными курсами, азбукой Морзе и радиоделу. Как сказал завкафедрой обучения Объекта по истечению двухнедельного курса: "Связист на пятерку из него не выйдет за такой короткий срок, но передать информацию он сможет. Шифровать, думаю, тоже. Сделали все, что могли, вообщем". Большего, на мой взгляд, и не требовалось. Полученные азы я усвоил, теперь еще портативный передатчик получил, который тут же одел на запястье. Размером ППИ был с дозиметр. Он, кстати, тоже был встроен в передатчик. Питалась система пятью дефицитными аккумуляторами, размером с батарейку. Один плюс - перезаряжать можно.
- Ну вот и ладушки. На руки получишь автомат Калашникова и четыре рожка, больших, от РПК. Зарядник к аккумуляторам, запасные аккумуляторы для ППИ и сам передатчик. Сухпай, воду и медикаменты сам подберешь, не маленький. Нож свой возьми, кстати, - смотритель сделал какую-то запись в бумажке, - все понял?
- Так точно!
- Что делать знаешь?
- Попытаться выйти на контакт с людьми, пообщаться, оглядеться на местности. Разведка вообщем.
- Молодец. Докладывай раз в три дня. Ступай, готовься. Сегодня отправляешься.
- Есть!

***

Когда за Корнеевым закрылась дверь, старик встал со стула и, прихрамывая, подошел к сейфу, что стоял в углу отсека. После трех поворотов ключа дверка мягко "дзенькнула". Достав початую бутылку коньяка и рюмку, старик вернулся к столу. Алкоголь был одной из списка слабостей, что он себе позволял. Еще была Лерка, но о ней старик сейчас не хотел думать. Сейчас дела были поважней, нежели плотские утехи с девченкой, терпящей его, старого пня, за доппоек.
Выдохнув сквозь зубы ругательство, старик сел на стул. Память о том памятном выходе на поверхность осталась в виде шрама на икре правой ноги. Тогда он, еще относительно молодой заместитель Смотрителя, вышел вместе с группой солдат на разведку. В убежище после встречи со стаей собак вернулась половина группы. Люди, никогда не видящие такого скопления диких тварей в одной стае, не смогли отбиться и бросились в бега. Впоследствии полковник не раз задавал себе вопрос, кем и чем питалась та стая собак и что она вообще делала на руинах бывшего научного городка, но ответа так и не нашел. С тех пор к обычным болячкам прибавилась агрофобия(4). Такой же участи своим потомкам Василий Васильевич не хотел, поэтому время от времени, в свободное от бытовых проблем время, он думал о выходе всего населения Объекта. И если раньше это все было не более, чем мечтами, то сейчас Смотритель думал всерьез. В течении последних трех месяцев мысль о выходе на поверхность не покидал его черепную коробку. Постоянные мелкие аварии, начиная с этого года, переросли в более серьезные. То ветряк сломается, то в генераторной проблемы с подачей электроэнергии, то водяной фильтр забарахлит. Да и продукты, что были на огромных, как казалось, безграничных складах, начинали подходить к концу. Их хватило бы, если посильней затянуть пояса, еще на полгода-год. Две сотни лет без пополнения запасов истощили бы даже склады РосРезерва(5), не говоря уже об, хоть и огромном, складе Объекта, комплекса убежищ научного городка.
Выпив рюмку, полковник занюхнул рукавом и пожалел, что в его отсеке нет холодильника. Он бы сейчас не отказался от банки тушенки или консервированной колбасы. Или чего-либо свеженького. Ферма, где разводили свиней и коз, на Объекте была, но все молоко и мясо было строго нормированно. Животные, живущие под землей на скудном корме, рождались чахлыми и давали мало продуктов. Если так пойдет и дальше, полковнику придется пустить зверей под нож. Это был последний шаг, когда опустеют склады со снабжением.
Вот чего на складах была прорва - так это оружия и патронов. Все это ранее, до той войны, прозванной впоследствии "Войной Одного Дня", принадлежало частям внутренних войск, охраняющих закрытый научный городок. Была там и техника, "коробочки" и грузовики. Техника была на консервации, но умели ей управлять только несколько человек, выезжающих время от времени из подземного гаража Объекта на разведку, отдаляясь от базы не более, чем на двадцать километров. Полковник прекрасно понимал их ценность, как бойцов, поэтому в своем плане почти не учитывал их.
В простом плане Василия Васильевича была много "белых пятен", но это было лучше, чем погибнуть. Отправленный на разведку Корнеев как никто другой подходил для его осуществения. Любопытный, грубоватый, изворотливый и в тоже время прямолинейный, Корнеев должен был найти в Нижнем Новгороде, точнее, на его руинах, человеческие анклавы и выбрать из них самый сильный, с которым Объект и заключит союз. "Альфа-самец" среди "Землян", как мысленно прозвал живущих на поверхности людей полковник, будет помогать адаптироваться жителям подземного комплекса в обмен на оружие и технику. Василий Васильевич был уверен, что человечество за две сотни лет не одичало и еще разбирается в технологиях. Нет, можно конечно, выгнать все трудоспособное население на поверхность, вооружить его и заставить привыкать к новой жизни, но полковник не хотел играть "Ва-банк". Слишком велик был шанс потерять все и сразу, а он еще пожить хотел, а с таким аховым войском выживание крайне сложное занятие. Он это прекрасно понимал и вариант с выходом всего населения на поверхность почти не рассматривал. А вот послать разведчика, разузнать, что и как - это можно попробовать. Даже если Корнеев погибнет - никто горевать не будет. Сирота, родители которого погибли, когда тому не было еще и года. И, что немаловажно, он не был подвержен страху перед поверхностью. Среди жителей убежища, многие из которых вообще не были снаружи, за толстыми "гермами"(6) Объекта, был силен страх перед небом. Полковнику это было знакомо. А вот Корнееву, как и другим членам ремонтных групп - нет. Они уже привыкли видеть небо и чувствовать солнечный свет, ветер. Их кратковременные выходы на поверхность, когда начинали барахлить ветряки, шли на пользу. Но среди всех рабочих только Корнеев был круглым сиротой, выбор был невелик.
Сам же Василий Васильевич после своего первого выхода на поверхность больше не покидал Объект. Он, потомок кадровых военных, боялся поверхности и прикрывал свой страх данной кем-то из его предков клятвой беречь Объект, охранять людей и защищать их. Разумом полковник понимал, что клятва была дана уже несуществующей стране, но не мог ничего с этим поделать.
- Готовьте "коробочку", Корнеев выходит сегодня, к ночи, - сказал полковник в трубку и положил ее на рычаги старого, бордового цвета телефонного аппарата с одной единственной кнопкой.
***
Привет, Андрей
Korneev, Прикольно, выкладывай еще)
Капитан Flecktarn
Продолжаем-с потихоньку.
Еще кусочек

БТР высадил меня у большого, хвойного леса, в ста с копейками киллометрах от Объекта. И идти меньше, и радиации лишней не нахватаюсь. Вокруг городка до сих пор оставался умеренный, местами завышенный, радиоционный фон. Рассудив, что этой дряни я в столице региона нахватаюсь, Василий Васильевич решил рискнуть и распорядился вывести меня к руинам Богородска, строго настрого запретив в него заходить, мотивируя емкой фразой "нехрен время терять, ступай лесами в Нижний". Да и сам я не горел особым желанием заходить в Богородск, путь и так предстоит не близкий, зачем заходить в мелкие городки, когда до цели будет "рукой подать"?
Выпрыгнув из "коробочки" и махнув рукой отъезжающим товарищам, я закурил, вдыхая вместе с запахом никотина свежий, пахнущий хвоей, воздух. В подземельях Объекта курение было строжайше запрешено. Сигареты играли роль подпольной валюты, на которую можно было что-то выменять. Банка тушенки шла за десяток, а сгущеное молоко - уже пятнадцать. Курение было премущественно баловством тех, кто время от времени выходил на поверхность, ремонтных бригад и групп охраны, время от времени осматривающих ближайшие, в радиусе километра-двух, окрестности. Ремонтники, в чье число входил и я, осматривали вентиляционные отверстия, проверяли состояние ветряков и проводили ремонт. Обычно обе группы выходили на поверхность одновременно, одни работают - другие прикрывают от стай диких собак. Их расплодилось - тьма. Были еще какие-то твари, о них узнавали из радиоперехватов, информация была скудная. Кто-то с кем-то переругивался в радиоэфире, обсуждая способ уничтожения каких-то "выродков". По пеленгу было вычислено примерное местоположение одной из раций, окраины Арзамаса. Туда послали разведгруппу, которая обнаружила в городе, помимо огромных стай уже привычных собак, тех самых "выродков". Ее остатки вернулись спустя полмесяца, когда их уже записали в пропавших без вести, и рассказали о тварях. По виду и телосложению они напоминали людей, но только издали. Только при ближайшем рассмотрении, проведенном остатками разведгруппы, выяснилось, что к людям эти твари имели отношение поколения этак четыре назад. На огромной, лишенной волос голове, распологалось по три глаза. Лишний, расположенный чуть выше переносицы, был недоразвит и закрыт бельмом. Каждая тварь немного, но отличалась от товарки. Всего "выродков" было трое, каждый из них имел какие-то свои особенности. Присутстсовали лишние конечности, руки, которые твари использовали очень умело. Они явно обладали разумом, так-как во время боя переговаривались и использовали оружие, автоматы "Калашникова" и гранатомет "РПГ". За счет высокого болевого порога, "выродки" плевать хотели на ранения и смогли выбить большую часть разведгруппы в безвозвратные потери. Василий Васильевич, выслушав доклад вернувшихся членов разведгруппы, тут же засекретил информацию и запретил выжившим разведчикам распостраняться о ней. Хрен его знает, но на мой взгляд "Отец народов", Василий Васильевич, поступил неправильно. Разведчики все равно рассказывали за стопочкой-другой о том случае, плевав на запрет начальства, справедливо рассудив, что лучше знать правду, чем оставаться в неведенье и думать, что наверху пустая, выженная земля а мы - единственные выжившие. Именно от одного из разведчиков, с коим пересекся в столовой, я и узнал о тварях. Встречаться с ними не хотелось, поэтому решил идти по лесам, благо их до Войны в области было много. Надеюсь, после обмена ядерными боеголовками, их не очень-то сильно проредило.
Докурив сигарету до фильтра, я выбросил ее на землю и затоптав, взглянул на небо, проглядывающее сквозь ветви елок. Всегда интересно наблюдать за реакцией тех, кто впервые его видит. У многих подкашиваются ноги, а некоторые пытаются до него дотянуться, думая, что это разновидность потолка. Свою реакцию на эту голубоватую, с белыми "пятнышками" облаков, я помню смутно. Вроде в ступор впал, из которого меня вывели тычком и окриком. Дело было давнишнее, лет пять назад, выводили нас, еще шестнадцатилетних парней, на обучение ремонту и обслуживанию систем Объекта в полевых, так сказать, условиях. А потом посящение поверхности вошло в рутину и мне стало не до небес. Количество работы не распологало, мягко говоря, к разглядыванию красот. Какие уж тут небесные дали, когда нужно скорей проверить работу ветряков и починить, если есть повреждения. А они случались не редко, по большей части из-за погодных явлений. Ураган, дождь, снег - все это так или иначе отражалось на получении электроэнергии. Были еще дизельгенераторы, но "отец народов" приказал использовать их только в крайних случаях, экономить соляру. Ее запас был огромный, но все же исчерпаемый и это было правильно. Ресурсов много, но не безгранично, поэтому использовать "халявную" энергию, которая, хоть и с перебоями, поступала и что немаловажно, была независима от запасов топлива, было верным решением.
Обходя по широкой дуге Богородск, я наслаждался лесом. После запахов и звуков Объекта, тишина и хвойный аромат леса казались раем. В подземке круглосуточно шумели люди, не было строгого разделения на день или ночь. Сложно придерживаться подобному графику, когда солнца не видишь. Однако сутки были разделены на три части, по восемь часов, на "дневную", "вечернуюю" и "утреннюю" смены. Названия были даны скорее по традиции, но это было довольно удобно. Свет в корридорах горел круглосуточно, красным, "аварийным", светом. В личных отсеках его использование регулировалось посменно. Все отсеки делились на три группы, жилые, складские и технические. В них свет горел в зависимости от времени суток. Были помещения, используемые только в определенные дни. Например, актовый зал, являющийся местом праздновая крупных праздников, таких как Новый Год, собраний. Там освящение включали только на время использования. Разумеется, из-за системы смен, в подземном комплексе всегда было шумно. Гудели лампы, ходили и разговаривали люди, шумели школьники, возвращающиеся из учебных классов, стреляли курсанты в тире из "воздушек"(7). Конечно, при желании можно было задраить двери отсека и отгородиться от внешнего мира, но это было строжайше запрешено. Слишком много людей в первые годы после краха цивилизации кончали жизнь самоубийством, закрываясь от других выживших толстыми стальными дверями с мощными запорами, взламывать которые - муторная, многочасовая работа автогеном.
Здесь же, в лесу, была тишина, нарушаемая только скрипом веток под ногами да шумом свежего, вкусно пахнушего ветра. Если верить прочитанным книжкам, в лесу еще живут птицы, которые чирикают, и звери, издающие куда более разнообразные звуки, но мне не хотелось встречаться ни с теми, ни с другими. Я всерьез опасался, что местные зверюшки могут быть сильно изменены под воздействием радиации, поэтому осторожно шел в сторону Нижнего Новгорода, стараясь особо не шуметь и не углубляясь в лес, ступая по его окраине, держа в поле зрения дорогу, обозначенную на карте как "Р125". Если верить довоенным данным, именно эта разбитая трасса вела в областной центр.И все было-бы здорово, если бы в голову не лезли дурацкие мысли. Что если город полностью вымер? Руины, как никак. Или там прошла не просто Смерть, а посеяла своей костлявой рукой семена бактериологического оружия или химической отравы, а у меня из всей защиты - только противогаз за ОЗК в рюкзаке, но одевать его нет никакого желания. И так довольно, по осеннему, тепло, а в нем, думаю, жарко будет. Или, что если города вообще нет, а на месте его огромная воронка, типа той, которую Гитлер видел в своих фантазиях на месте Ленинграда? Хотя что-то мне подсказывает, что сейчас Санкт-Петербург выглядит не очень далеко от желаний фюрера, как и другие города мира. Когда-то давно, еще в детстве, я нашел черно-белую фотографию городка, где располагался Объект. Нашел и сохранил, чтобы потом сравнить с реальностью. Картинки, мягко говоря, не совпадали. Две сотни лет не слишком благоприятно отразились на облике городка. Маленький научный город, построенный, как я вычитал в какой-то книжке, был основан на "мощах" мужского монастыря. И если его так отутюжили во время войны, то что уж говорить о "миллионниках", таких как Ленинград, Москва и место моего назначения, Нижний Новгород. Приходить на фонящее пепелище не очень-то хотелось.
Когда время уже подходило к полудню, я, размеренно шагая вдоль лесополосы, стараясь не упускать из вида дороги, услышал страный шум. Он никак не вязался с уже привычным завыванием ветра и шелестом листвы под ногами. Что-то за спиной, пока еще вдали, громко, словно двигатель "коробочки", гудело. Двигатель!
Нырнув поглубже в лес, я лег на листву и, как умел, спрятался.
Минут чрез десять напряженного ожидания, когда я уже хотел плюнуть на звук и разобраться уже с этими надоедливыми мелкими тварями, муравьями, на дороге показался автомобиль. Большой, с массивными, с приваренными стальными листами на капоте, грузовик, натужно ревя двигателем, медленно, километров сорок от силы, ехал, переваливаясь на ухабах и выбоинах. В кабине, с наваренными вместо стекол сетками, на месте пассажира был установлен курсовой пулемет, ПК на сошках. На дверях и капоте красовались большие, в белом кругу, кресты, похожие на православные. У тех такие же, с косой палочкой. Кузов же не отличался какими-либо наворотами, обычный, с полностью закрытым тентом.
Когда грузовик скрылся из виду, гремя и взрыкивая, я выждав еще несколько минут, двинулся следом, но чуть больше углубившись в лес, чем раньше, и куда осторожней. Если тут ездят такие неслабо вооруженные граждане, стоит быть более аккуратным. По умолчанию стоит считать их враждебными и обходить десятой дорогой, а то еще пальнут из пулемета, а мне еще жить охота.
Для просмотра полной версии этой страницы, пожалуйста, пройдите по ссылке.
Форум IP.Board © 2001-2024 IPS, Inc.