Выкладываю на суд общественности коротенький отрывок. Заинтересует - продолжу выкладывать. А пока - вводная, так сказать, часть.
(Имя ГГ и мой Ник - совпадение, но ГГ списывается не с меня. Это этакий собирательный образ).
Выкладывать буду под спойлер.
- Откуда нам знать, что он не морлок? - держащий меня на мушке человек в камуфляже нервничал. Ствол его карабина ходил ходуном а голос дрожжал, - ты же знаешь, что они - неверные!
Его спутник, облаченный в старую "химзу"(1) и противогаз с затемненными стеклами пожал плечами.
- Хочешь - стреляй, но помнишь, что говорил старейшина о подозрительных путниках? - пробурчала "химза" скозь фильтры хрипящим, искаженным голосом.
- Ладно, ладно, но держи его на прицеле! - хлюпик, а как назвать такого труса, скривил недовольную гримасу и обратился ко мне, - ты пойдешь с нами, морлок, или кто ты там, черт тебя разберет.
Я пожал плечами и кивнул. Все равно, деваться некуда, до автомата, новенького, только недавно со склада, Калашникова, дотянуться не успею. Хлюпику достаточно дать повод и он нажмет курок своего оружия и все, привет. Зря я свернул на эту улочку. Впрочем, обо всем попорядку...
***
- Ты - сирота, терять тебе особо нечего, а нам нужна информация, позарез, понимаешь? - Смотритель, которого мы за глаза называли "вахтером" испытующе смотрел на меня.
- Да все я понимаю, как не понять, - все было действительно просто, как апельсин и я это осознавал. Родителей своих я не застал, отец погиб при вылазке на поверхность когда я был в утробе матери. А мама - она умерла при родах, выбор у врача был невелик, спасти меня или ее. Не знаю, почему но его выбор пал на меня.
- Вот и ладушки, я думал, уговаривать придется, - облегченно вздохнул Смотритель, "в миру" полковник Василий Васильевич Свердлов.
- Скажете тоже, уговаривать его, это же приключения. Эх, мальчишки, - его секретарша, Лерка, вошедшая с железным подносом в отсек, не упустила возможности вставить словечко. Народ поговаривал, что она спит с Василием за доппоек и хорошую, необреминительную должность. Может быть он, народ, и прав, но я не совал нос в чужое белье и промолчал, хотя с языка так и норовило слететь язвительное словечко за встревание в чужой разговор.
- Я таким же был, Лера. Спасибо за чай, ступай, - полковнику тоже пришлось не по душе такое поведение и он быстренько отправил секретаршу на выход.
Когда она, недовольно поджав губы, вышла, Василий Васильевич продолжил.
- Значит так. До окрестностей города тебя подбросят на броне, но дальше сам. Полноценной станции связи выделить тебе мы не можем, а вот небольшой приемник-передатчик - легко. Только береги его и следи, чтобы он не попал в чужие руки. Учитывай, что зона покрытия ретранслятора мала, да и помех многовато, но до города связи хватит. Экипаж "коробочки"(2) будет в окраинах города, в наиболее пустынном месте, которое смогут найти. Они установят ретранслятор, чрез него и держи связь. Техническая сторона тебе ясна?
Я кивнул. Работать с ППИ(3) мне уже приходилось. "Работать", правда, громко сказано. Обучение в учебном отсеке, вместе с компьютерными курсами, азбукой Морзе и радиоделу. Как сказал завкафедрой обучения Объекта по истечению двухнедельного курса: "Связист на пятерку из него не выйдет за такой короткий срок, но передать информацию он сможет. Шифровать, думаю, тоже. Сделали все, что могли, вообщем". Большего, на мой взгляд, и не требовалось. Полученные азы я усвоил, теперь еще портативный передатчик получил, который тут же одел на запястье. Размером ППИ был с дозиметр. Он, кстати, тоже был встроен в передатчик. Питалась система пятью дефицитными аккумуляторами, размером с батарейку. Один плюс - перезаряжать можно.
- Ну вот и ладушки. На руки получишь автомат Калашникова и четыре рожка, больших, от РПК. Зарядник к аккумуляторам, запасные аккумуляторы для ППИ и сам передатчик. Сухпай, воду и медикаменты сам подберешь, не маленький. Нож свой возьми, кстати, - смотритель сделал какую-то запись в бумажке, - все понял?
- Так точно!
- Что делать знаешь?
- Попытаться выйти на контакт с людьми, пообщаться, оглядеться на местности. Разведка вообщем.
- Молодец. Докладывай раз в три дня. Ступай, готовься. Сегодня отправляешься.
- Есть!
***
Когда за Корнеевым закрылась дверь, старик встал со стула и, прихрамывая, подошел к сейфу, что стоял в углу отсека. После трех поворотов ключа дверка мягко "дзенькнула". Достав початую бутылку коньяка и рюмку, старик вернулся к столу. Алкоголь был одной из списка слабостей, что он себе позволял. Еще была Лерка, но о ней старик сейчас не хотел думать. Сейчас дела были поважней, нежели плотские утехи с девченкой, терпящей его, старого пня, за доппоек.
Выдохнув сквозь зубы ругательство, старик сел на стул. Память о том памятном выходе на поверхность осталась в виде шрама на икре правой ноги. Тогда он, еще относительно молодой заместитель Смотрителя, вышел вместе с группой солдат на разведку. В убежище после встречи со стаей собак вернулась половина группы. Люди, никогда не видящие такого скопления диких тварей в одной стае, не смогли отбиться и бросились в бега. Впоследствии полковник не раз задавал себе вопрос, кем и чем питалась та стая собак и что она вообще делала на руинах бывшего научного городка, но ответа так и не нашел. С тех пор к обычным болячкам прибавилась агрофобия(4). Такой же участи своим потомкам Василий Васильевич не хотел, поэтому время от времени, в свободное от бытовых проблем время, он думал о выходе всего населения Объекта. И если раньше это все было не более, чем мечтами, то сейчас Смотритель думал всерьез. В течении последних трех месяцев мысль о выходе на поверхность не покидал его черепную коробку. Постоянные мелкие аварии, начиная с этого года, переросли в более серьезные. То ветряк сломается, то в генераторной проблемы с подачей электроэнергии, то водяной фильтр забарахлит. Да и продукты, что были на огромных, как казалось, безграничных складах, начинали подходить к концу. Их хватило бы, если посильней затянуть пояса, еще на полгода-год. Две сотни лет без пополнения запасов истощили бы даже склады РосРезерва(5), не говоря уже об, хоть и огромном, складе Объекта, комплекса убежищ научного городка.
Выпив рюмку, полковник занюхнул рукавом и пожалел, что в его отсеке нет холодильника. Он бы сейчас не отказался от банки тушенки или консервированной колбасы. Или чего-либо свеженького. Ферма, где разводили свиней и коз, на Объекте была, но все молоко и мясо было строго нормированно. Животные, живущие под землей на скудном корме, рождались чахлыми и давали мало продуктов. Если так пойдет и дальше, полковнику придется пустить зверей под нож. Это был последний шаг, когда опустеют склады со снабжением.
Вот чего на складах была прорва - так это оружия и патронов. Все это ранее, до той войны, прозванной впоследствии "Войной Одного Дня", принадлежало частям внутренних войск, охраняющих закрытый научный городок. Была там и техника, "коробочки" и грузовики. Техника была на консервации, но умели ей управлять только несколько человек, выезжающих время от времени из подземного гаража Объекта на разведку, отдаляясь от базы не более, чем на двадцать километров. Полковник прекрасно понимал их ценность, как бойцов, поэтому в своем плане почти не учитывал их.
В простом плане Василия Васильевича была много "белых пятен", но это было лучше, чем погибнуть. Отправленный на разведку Корнеев как никто другой подходил для его осуществения. Любопытный, грубоватый, изворотливый и в тоже время прямолинейный, Корнеев должен был найти в Нижнем Новгороде, точнее, на его руинах, человеческие анклавы и выбрать из них самый сильный, с которым Объект и заключит союз. "Альфа-самец" среди "Землян", как мысленно прозвал живущих на поверхности людей полковник, будет помогать адаптироваться жителям подземного комплекса в обмен на оружие и технику. Василий Васильевич был уверен, что человечество за две сотни лет не одичало и еще разбирается в технологиях. Нет, можно конечно, выгнать все трудоспособное население на поверхность, вооружить его и заставить привыкать к новой жизни, но полковник не хотел играть "Ва-банк". Слишком велик был шанс потерять все и сразу, а он еще пожить хотел, а с таким аховым войском выживание крайне сложное занятие. Он это прекрасно понимал и вариант с выходом всего населения на поверхность почти не рассматривал. А вот послать разведчика, разузнать, что и как - это можно попробовать. Даже если Корнеев погибнет - никто горевать не будет. Сирота, родители которого погибли, когда тому не было еще и года. И, что немаловажно, он не был подвержен страху перед поверхностью. Среди жителей убежища, многие из которых вообще не были снаружи, за толстыми "гермами"(6) Объекта, был силен страх перед небом. Полковнику это было знакомо. А вот Корнееву, как и другим членам ремонтных групп - нет. Они уже привыкли видеть небо и чувствовать солнечный свет, ветер. Их кратковременные выходы на поверхность, когда начинали барахлить ветряки, шли на пользу. Но среди всех рабочих только Корнеев был круглым сиротой, выбор был невелик.
Сам же Василий Васильевич после своего первого выхода на поверхность больше не покидал Объект. Он, потомок кадровых военных, боялся поверхности и прикрывал свой страх данной кем-то из его предков клятвой беречь Объект, охранять людей и защищать их. Разумом полковник понимал, что клятва была дана уже несуществующей стране, но не мог ничего с этим поделать.
- Готовьте "коробочку", Корнеев выходит сегодня, к ночи, - сказал полковник в трубку и положил ее на рычаги старого, бордового цвета телефонного аппарата с одной единственной кнопкой.
***
Его спутник, облаченный в старую "химзу"(1) и противогаз с затемненными стеклами пожал плечами.
- Хочешь - стреляй, но помнишь, что говорил старейшина о подозрительных путниках? - пробурчала "химза" скозь фильтры хрипящим, искаженным голосом.
- Ладно, ладно, но держи его на прицеле! - хлюпик, а как назвать такого труса, скривил недовольную гримасу и обратился ко мне, - ты пойдешь с нами, морлок, или кто ты там, черт тебя разберет.
Я пожал плечами и кивнул. Все равно, деваться некуда, до автомата, новенького, только недавно со склада, Калашникова, дотянуться не успею. Хлюпику достаточно дать повод и он нажмет курок своего оружия и все, привет. Зря я свернул на эту улочку. Впрочем, обо всем попорядку...
***
- Ты - сирота, терять тебе особо нечего, а нам нужна информация, позарез, понимаешь? - Смотритель, которого мы за глаза называли "вахтером" испытующе смотрел на меня.
- Да все я понимаю, как не понять, - все было действительно просто, как апельсин и я это осознавал. Родителей своих я не застал, отец погиб при вылазке на поверхность когда я был в утробе матери. А мама - она умерла при родах, выбор у врача был невелик, спасти меня или ее. Не знаю, почему но его выбор пал на меня.
- Вот и ладушки, я думал, уговаривать придется, - облегченно вздохнул Смотритель, "в миру" полковник Василий Васильевич Свердлов.
- Скажете тоже, уговаривать его, это же приключения. Эх, мальчишки, - его секретарша, Лерка, вошедшая с железным подносом в отсек, не упустила возможности вставить словечко. Народ поговаривал, что она спит с Василием за доппоек и хорошую, необреминительную должность. Может быть он, народ, и прав, но я не совал нос в чужое белье и промолчал, хотя с языка так и норовило слететь язвительное словечко за встревание в чужой разговор.
- Я таким же был, Лера. Спасибо за чай, ступай, - полковнику тоже пришлось не по душе такое поведение и он быстренько отправил секретаршу на выход.
Когда она, недовольно поджав губы, вышла, Василий Васильевич продолжил.
- Значит так. До окрестностей города тебя подбросят на броне, но дальше сам. Полноценной станции связи выделить тебе мы не можем, а вот небольшой приемник-передатчик - легко. Только береги его и следи, чтобы он не попал в чужие руки. Учитывай, что зона покрытия ретранслятора мала, да и помех многовато, но до города связи хватит. Экипаж "коробочки"(2) будет в окраинах города, в наиболее пустынном месте, которое смогут найти. Они установят ретранслятор, чрез него и держи связь. Техническая сторона тебе ясна?
Я кивнул. Работать с ППИ(3) мне уже приходилось. "Работать", правда, громко сказано. Обучение в учебном отсеке, вместе с компьютерными курсами, азбукой Морзе и радиоделу. Как сказал завкафедрой обучения Объекта по истечению двухнедельного курса: "Связист на пятерку из него не выйдет за такой короткий срок, но передать информацию он сможет. Шифровать, думаю, тоже. Сделали все, что могли, вообщем". Большего, на мой взгляд, и не требовалось. Полученные азы я усвоил, теперь еще портативный передатчик получил, который тут же одел на запястье. Размером ППИ был с дозиметр. Он, кстати, тоже был встроен в передатчик. Питалась система пятью дефицитными аккумуляторами, размером с батарейку. Один плюс - перезаряжать можно.
- Ну вот и ладушки. На руки получишь автомат Калашникова и четыре рожка, больших, от РПК. Зарядник к аккумуляторам, запасные аккумуляторы для ППИ и сам передатчик. Сухпай, воду и медикаменты сам подберешь, не маленький. Нож свой возьми, кстати, - смотритель сделал какую-то запись в бумажке, - все понял?
- Так точно!
- Что делать знаешь?
- Попытаться выйти на контакт с людьми, пообщаться, оглядеться на местности. Разведка вообщем.
- Молодец. Докладывай раз в три дня. Ступай, готовься. Сегодня отправляешься.
- Есть!
***
Когда за Корнеевым закрылась дверь, старик встал со стула и, прихрамывая, подошел к сейфу, что стоял в углу отсека. После трех поворотов ключа дверка мягко "дзенькнула". Достав початую бутылку коньяка и рюмку, старик вернулся к столу. Алкоголь был одной из списка слабостей, что он себе позволял. Еще была Лерка, но о ней старик сейчас не хотел думать. Сейчас дела были поважней, нежели плотские утехи с девченкой, терпящей его, старого пня, за доппоек.
Выдохнув сквозь зубы ругательство, старик сел на стул. Память о том памятном выходе на поверхность осталась в виде шрама на икре правой ноги. Тогда он, еще относительно молодой заместитель Смотрителя, вышел вместе с группой солдат на разведку. В убежище после встречи со стаей собак вернулась половина группы. Люди, никогда не видящие такого скопления диких тварей в одной стае, не смогли отбиться и бросились в бега. Впоследствии полковник не раз задавал себе вопрос, кем и чем питалась та стая собак и что она вообще делала на руинах бывшего научного городка, но ответа так и не нашел. С тех пор к обычным болячкам прибавилась агрофобия(4). Такой же участи своим потомкам Василий Васильевич не хотел, поэтому время от времени, в свободное от бытовых проблем время, он думал о выходе всего населения Объекта. И если раньше это все было не более, чем мечтами, то сейчас Смотритель думал всерьез. В течении последних трех месяцев мысль о выходе на поверхность не покидал его черепную коробку. Постоянные мелкие аварии, начиная с этого года, переросли в более серьезные. То ветряк сломается, то в генераторной проблемы с подачей электроэнергии, то водяной фильтр забарахлит. Да и продукты, что были на огромных, как казалось, безграничных складах, начинали подходить к концу. Их хватило бы, если посильней затянуть пояса, еще на полгода-год. Две сотни лет без пополнения запасов истощили бы даже склады РосРезерва(5), не говоря уже об, хоть и огромном, складе Объекта, комплекса убежищ научного городка.
Выпив рюмку, полковник занюхнул рукавом и пожалел, что в его отсеке нет холодильника. Он бы сейчас не отказался от банки тушенки или консервированной колбасы. Или чего-либо свеженького. Ферма, где разводили свиней и коз, на Объекте была, но все молоко и мясо было строго нормированно. Животные, живущие под землей на скудном корме, рождались чахлыми и давали мало продуктов. Если так пойдет и дальше, полковнику придется пустить зверей под нож. Это был последний шаг, когда опустеют склады со снабжением.
Вот чего на складах была прорва - так это оружия и патронов. Все это ранее, до той войны, прозванной впоследствии "Войной Одного Дня", принадлежало частям внутренних войск, охраняющих закрытый научный городок. Была там и техника, "коробочки" и грузовики. Техника была на консервации, но умели ей управлять только несколько человек, выезжающих время от времени из подземного гаража Объекта на разведку, отдаляясь от базы не более, чем на двадцать километров. Полковник прекрасно понимал их ценность, как бойцов, поэтому в своем плане почти не учитывал их.
В простом плане Василия Васильевича была много "белых пятен", но это было лучше, чем погибнуть. Отправленный на разведку Корнеев как никто другой подходил для его осуществения. Любопытный, грубоватый, изворотливый и в тоже время прямолинейный, Корнеев должен был найти в Нижнем Новгороде, точнее, на его руинах, человеческие анклавы и выбрать из них самый сильный, с которым Объект и заключит союз. "Альфа-самец" среди "Землян", как мысленно прозвал живущих на поверхности людей полковник, будет помогать адаптироваться жителям подземного комплекса в обмен на оружие и технику. Василий Васильевич был уверен, что человечество за две сотни лет не одичало и еще разбирается в технологиях. Нет, можно конечно, выгнать все трудоспособное население на поверхность, вооружить его и заставить привыкать к новой жизни, но полковник не хотел играть "Ва-банк". Слишком велик был шанс потерять все и сразу, а он еще пожить хотел, а с таким аховым войском выживание крайне сложное занятие. Он это прекрасно понимал и вариант с выходом всего населения на поверхность почти не рассматривал. А вот послать разведчика, разузнать, что и как - это можно попробовать. Даже если Корнеев погибнет - никто горевать не будет. Сирота, родители которого погибли, когда тому не было еще и года. И, что немаловажно, он не был подвержен страху перед поверхностью. Среди жителей убежища, многие из которых вообще не были снаружи, за толстыми "гермами"(6) Объекта, был силен страх перед небом. Полковнику это было знакомо. А вот Корнееву, как и другим членам ремонтных групп - нет. Они уже привыкли видеть небо и чувствовать солнечный свет, ветер. Их кратковременные выходы на поверхность, когда начинали барахлить ветряки, шли на пользу. Но среди всех рабочих только Корнеев был круглым сиротой, выбор был невелик.
Сам же Василий Васильевич после своего первого выхода на поверхность больше не покидал Объект. Он, потомок кадровых военных, боялся поверхности и прикрывал свой страх данной кем-то из его предков клятвой беречь Объект, охранять людей и защищать их. Разумом полковник понимал, что клятва была дана уже несуществующей стране, но не мог ничего с этим поделать.
- Готовьте "коробочку", Корнеев выходит сегодня, к ночи, - сказал полковник в трубку и положил ее на рычаги старого, бордового цвета телефонного аппарата с одной единственной кнопкой.
***