Был тихий вечер. Прохладный ветерок волновал рыхлую поверхность зеленого моря, лежащего передо мной. Темное небо нависало над этим грешным краем, пронзая мое сердце острыми льдинками звезд.
Слева виднелись развалины двемеров. Покосившаяся, уже много столетий грозящаяся упасть светло-коричневая башня гордым богатырем возвышалась над заросшими развалинами древних фортификационных сооружений.
Я осторожно двинулся в ту сторону. Меня всегда привлекали темные и опасные тайны высоких сводов, просторных залов и галерей, ветхой мебели и загадочных механизмов… В этих пустых чертогах чувствовалась какая-то отрешенность, какое-то безумное отчаяние обреченного на вечное скитание народа. Помимо этого, возле руин я ощущал чье-то незримое присутствие. Это было где-то на грани сна и яви, в такие моменты я представлял, будто мир стал маленьким желтым листком, цепляющимся из последних сил за высохшую ветку, а затем уносимым безжалостной бурей далеко, за серые холмы, за туманную гладь морей…
… Она стояла прямо у входа в руины, видимо, уже довольно давно. Высокая, стройная бретонка, закованная в отливающую изумрудом стеклянную броню, она вся излучала особую силу и решительность. Увидев меня, она очаровательно улыбнулась. Странно, она словно ожидала кого-то встретить в этих пустынных краях!
- Добрый вечер, мутсера, - Ее взгляд скользнул по моим имперским доспехам. - Вы в состоянии мне помочь?
- Не уверен, - Мой хриплый голос гулко звучал из-под костяного шлема. – А в чем, собственно, дело? Вас проводить до дома?
Она не уловила иронии.
- Не угадали. Дело в том, что я – рыцарь Имперского Легиона. Меня направили сюда с предельно понятным заданием – уничтожить даэдрота Хлервессуу. Нам стало известно, что он окопался в Нчурдами.
- И что, вам одной доверили это?
- Нет, не только мне… - Она замялась. - У меня был напарник – Кейлис, тоже рыцарь, славный малый, может, чуточку туповат… В общем, он сбежал.
- Дайте угадаю – в первую же ночь он сам вызвался стоять на страже, чем вас удивил, затем слинял с половиной провизии. Вы искали его несколько дней, но не нашли ни единого следа.
Она грустно усмехнулась.
- Да, все так и было. И вот теперь я буду вынуждена вернуться в форт и доложить о провале. Скажите – каким образом вы обо всем узнали?
- У меня хорошо развита интуиция. Не могли бы вы сказать, каков был ваш план действий?
- Видите ли, у нас было несколько планов внутренних переходов, из которых следовало, что к выходу из подземной части руин ведет два параллельных друг другу коридора, около самой двери сливающихся в один. Мы хотели разделиться и…
- А вам не приходило в голову, что помимо даэдрота в руинах за многие века могли завестись и другие твари, например, атронахи или паровые центурионы?
- А вы довольно проницательны для расхитителя гробниц!
Теперь настала моя очередь удивляться.
- С чего… вы взяли?
- На вас надеты тяжелые имперские доспехи, но видно, что по осанке вы – не легионер. Ваши движения в темноте, такие осторожные, упругие, я бы даже сказала, кошачьи… Опять же, вы знаете про центурионов… Ну а кем бы вы могли еще быть?
Я пробормотал себе под нос нечто неразборчивое.
- Что вы сказали? А, вы боитесь, что я вас арестую? Не стоит боятся, ведь если вы мне поможете, я не буду на вас сердится. Наоборот… - В ее голосе прорезались игривые нотки.
Я раздумывал ровно полминуты.
- Что ж, я согласен. Только условимся – вы ищите даэдрота, я вас прикрываю. Идет?
Она наморщила нос.
- Идет! В конце концов, это ведь мое задание… Перед тем, как мы войдем в подземелье, не могу ли я узнать ваше имя?
- Ночной Ворон.
- А меня зовут Эдвинна. Отлично! Вот и познакомились… Прошу! - Она приглашающим жестом указала на руины.
- Только после вас, миледи!…
…Все это мне не нравилось. В первом же зале мы были атакованы парой огненных атронахов, заставивших нас немного побегать. Доспехи Эдвинны вполне защищали от чародейского огня, я же воспользовался заклинанием Щита. В конце концов мы даже неплохо сработались, ибо оба орудовали зачарованными клинками с изяществом танцоров. После того, как атронахи пали, нам пришлось разделиться – я направился к правому тоннелю, Эдвинна двинулась к левому, на ходу подмигивая мне. Я нехотя улыбнулся, с облегчением сознавая, что она не может видеть моего лица. Все еще только начиналось…
…Слабый свет от факела высвечивал покрытые мутными разводами стены, пыльные столы, бездонные колодцы. Бесконечные коридоры казались мне то прямыми, то извилистыми червоточинами, проделанными в гигантском гнилом яблоке каким-то нехилым червяком. И ни души вокруг. Хотя, что это там виднеется вон у той стены?...
…Я познал боль.
Она была то сладостна, как аромат настурций, распускающихся теплым летним днем, то сменялась в тот же миг адом чувств существа, мозг которого сплющили до размеров горошины. Я кричал, я сопротивлялся этому вторжению, этим ордам оглушительно вопящих, омерзительных тварей. Но их было слишком много, и я знал, что долго не продержусь.
Потом боль ушла…
…Очнувшись, я минут десять приходил в себя. Вот оно. Дожили. Казалось бы – вроде уже научился контролировать всевозможные проявления своего необычного организма, и вдруг такой приступ…С каждым мгновением становилось все труднее и труднее сдерживаться, и я знал, что от этого ничего не может помочь, кроме одной вещи…
…Мне показалось, или я действительно слышал чей-то крик?... Эдвинна!
…Она из последних сил звала на помощь, пока я тут валялся, кричала, нет, уже хрипела!... Я чувствовал, что мои легкие вот-вот выпрыгнут из груди. На бешеной, нечеловеческой скорости я несся по оставленным двемерами много лет назад переходам, моля всех богов, если они еще не отвернулись от этого безумнейшего мира, чтобы я не опоздал!
…Но было уже поздно. Она лежала, бессильно протянув вперед руки, на набережной канала, до краев наполненного кипящей лавой. Вместо обеих ног у нее была лишь большая, все увеличивающаяся рана. Кислота продолжала пожирать ее тело. Но она была еще жива! На нетвердых, сведенных остатками приступа ногах я подошел к ней, присел на корточки и положил ее голову себе на руки.
Эдвинна была сильной девушкой. Она теперь не кричала, лишь шипела от нестерпимой боли и даже пыталась что-то сказать. Я наклонил голову пониже, пытаясь разобрать слова.
- Ноги… Ног нет, да?
Я кивнул.
- Ты не выживешь.
Она не заплакала. Она все понимала. Да и сил плакать уже не было.
- Ты не сможешь выжить, - повторил я, - Но ты можешь помочь мне.
Произнеся это, я снял покрытый копотью костяной шлем.
Ее бирюзовые глаза расширились, и в них отражалось мое серое лицо, грязные копны волос, полураскрытый в гримасе рот и уже начинавшие увеличиваться клыки…
…Все остальное я помню как в тумане. Оторвавшись от горла Эдвинны, я встал, ощущая всеми членами прилив сил, и пошел искать даэдрота. На этот раз я не танцевал, не перед кем мне было щеголять заклинаниями. Я просто убил его, не останавливаясь ни на секунду, безжалостно и хладнокровно. Точно так же, как потом выследил и убил Кейлиса, напарника Эдвинны. Я знаю, что у нас, вампиров, нет души. Но часть чего я тогда потерял, выйдя из руин?...
…Был тихий вечер.